Я бы никогда не простил своей бабе того, что она мне изменила. Поэтому, если бы моя телка мне так призналась, а она мне призналась, то я ее и оставил, потому что невозможно потом целовать ее, когда она глотала вафли этими губами и этим ртом. А если не признается, то тогда тем более я ее урою, когда узнаю.
|